Во время пути я наступил на колючее дерево. Острый шип проколол обувь и вонзился в ногу. Я быстро разулся и вытащил занозу, но, должно быть, не всю. Вероятно, кончик ее остался в ране, потому что на другой день ногу стало ломить. Я попросил Дерсу еще раз
осмотреть рану, но она уже успела запухнуть по краям. Этот день я шел, зато ночью нога сильно болела. До самого рассвета я не мог сомкнуть глаз. Наутро стало ясно, что на ноге у меня образовался большой нарыв.
Когда, после двукратного выпуска воды из ног, совершили в третий раз ту же операцию и когда ее доктор Шиц,
осматривая раны, говорил: «Очень, очень хорошо», она сказала ему: «Полно врать, жид.
Неточные совпадения
— Ну, извините, это до другого раза, — отвечал Базаров и обхватил Павла Петровича, который начинал бледнеть. — Теперь я уже не дуэлист, а доктор и прежде всего должен
осмотреть вашу
рану. Петр! поди сюда, Петр! куда ты спрятался?
Чертопханов закипел, зашипел, ударил лошадь кулаком по голове между ушами, быстрее молнии соскочил наземь,
осмотрел лапу у собаки, поплевал на
рану, пихнул ее ногою в бок, чтобы она не пищала, уцепился за холку и вдел ногу в стремя.
Шакловитый сам
осматривал их
раны и, с видом сострадания к стрельцам, повторял свою любимую поговорку о Нарышкиных: «Будут и вас таскать за ноги» (Устрялов, том II, стр. 43).
Его подняли и
осмотрели: он был ранен пулею в руку навылет, но в
ране его было также несколько медвежьей шерсти.
Когда раненого Милорадовича принесли в конногвардейские казармы и Арендт,
осмотрев его
раны, приготовлялся вынуть пулю, Милорадович сказал ему: «Ну, ma foi,
рана смертельная, я довольно видел раненых, так уж если надо еще пулю вынимать, пошлите за моим старым лекарем; мне помочь нельзя, а старика огорчит, что не он делал операцию».
Я думал, что он съест Балясникова; но он обратился ко мне и сказал: „Вели сейчас выдать триста рублей этому офицеру, вели послать записку к Штофрегену [Штофреген Конрад Конрадович (1767–1841) — доктор медицины, лейб-медик Александра I.] (придворный лейб-медик), чтоб он сегодня же
осмотрел его
рану и донес мне немедленно, в каком находится она положении.
На другой же день поутру Штофреген приехал к Балясникову, внимательно
осмотрел и ощупал его
рану и сказал, что теперь пулю нельзя вынуть, а надобно подождать, когда она опустится и выйдет из соседства костей.
Прапорщик повиновался; но в выражении, с которым он взглянул на веселого доктора, были удивление и упрек, которых не заметил этот последний. Он принялся зондировать
рану и
осматривать ее со всех сторон; но выведенный из терпения раненый с тяжелым стоном отодвинул его руку…
Дома я его
осмотрел, обмыл его
раны — да и думаю: повезу я его завтра чуть свет к бабке в Ефремовский уезд.
Мы
осмотрели собак и нашли, что у Бульки на голове была маленькая
рана. Он, видпо, догнал волка перед канавой, но не успел захватить, и волк огрызнулся и убежал.
Рана была небольшая, так что ничего опасного не было.
Когда эту
рану осмотрели и исследовали медик, чиновники и понятые, ее показали скованным мужикам и Висленеву. Первые посмотрели на нее с равнодушием, а последний прошептал...
Карл Карлович начал
осматривать и зондировать
рану.
Действительно, на повязке были мелкие пятна запекшейся крови. Он снял ее и спрятал в карман. Сурмин
осмотрел ушиб и успокоил его, сказав, что
рана едва заметна. Старик надел очки, чтобы, как он думал, совсем скрыть ее.
Только по окончании дела Александр Васильевич по настоятельной просьбе офицеров и солдат позволил
осмотреть и перевязать свою
рану, оказавшуюся, к общей радости, неопасною.
Получив на свои руки пациента, она с ловкостью и знанием дела принялась за лечение его.
Осмотрев вывих и
раны, она живо вправила вывихнутую ногу, а к
ранам приложила какую-то, собственного изобретения, примочку.
— Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак: пускай мой доктор Ларрей
осмотрит их
раны. До свидания, князь Репнин, — и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.